Why the hell not
А сны... а что же сны. Они у меня сейчас действительно желаннее реальности. От таких по утрам сладко улыбаешься, натягиваешь их на голову, как одеяло, с которым так не хочется расставаться - ещё хоть одну минуту, можно? Но потом отбрасываешь его, влезаешь в рубашку и идёшь ставить кофе. О, в глазах скольких людей, мёрзнущих и кутающихся в шарфы, читается дымка мечты о тёплом одеяле) И о снах, которые так не хочется отпускать, и носишь их, как великую тайну - самую прекрасную, самую важную мечту - под сердцем. Как незаметные чужому глазу отпечатки на коже, как горячий запах кого-то другого, запутавшийся в волосах, как след нежной, очень давней, очень личной улыбки в уголке рта. Оставить себе, носить на себе - это моё, моё, моё.
Обнажённая линия пульса.
Неприличная откровенность того, что можно было бы сказать и вслух, но так хочется, чтобы прочли во взгляде.
Отчаянная весёлость идущего к виселице.
Холодный воздух, плавящийся об уверенность чувств.
В такую погоду все средства согреться хороши. Выходя на улицу, я одеваюсь в духовный аромат духов моих не таких уж далёких, очень дорогих воспоминаний и тонкую материю веры в самое лучшее. Кажется -так мало. Но я скажу - греет. Очень.
Обнажённая линия пульса.
Неприличная откровенность того, что можно было бы сказать и вслух, но так хочется, чтобы прочли во взгляде.
Отчаянная весёлость идущего к виселице.
Холодный воздух, плавящийся об уверенность чувств.
В такую погоду все средства согреться хороши. Выходя на улицу, я одеваюсь в духовный аромат духов моих не таких уж далёких, очень дорогих воспоминаний и тонкую материю веры в самое лучшее. Кажется -так мало. Но я скажу - греет. Очень.