я скину обувь и ступлю босыми ногами на холодный металл осеннего подоконника. жестяной кистый привкус ржавчины уколами мурашек рассыплется по коже, обовьёт щиколотки, опишет изгиб бедра. Завяжи мне глаза и толкни вперёд. вытолкни с бесцеремонностью шута из окна, мелькнув издёвкой в улыбке - мотыльком на огонь. в пустоту. страха нет. выставляю антенны рук-вибрисов вперёд и делаю шаг. во тьме, выворачивающей наизнанку криками ночных насекомых. шаг вперёд, шаг в сторону. ещё на пять пальцев в бок и горизонталь обрывается. сердце револьвером разряжается в пятки, и обратно, в висок, на вылет. волна отступает и я растекаюсь лужей по шершавой стене, ощущая дуло между лопаток, пугливо иду по карнизу. спина ссадинами крошет штукатурку, сыплящуюся под ноги. шорохи роятся, заполоняя воздух, ещё шаг, и за спиной падает дверь. путь назад закрыт. отрезана от мира. меня выбрасывает в ледяной ветер, я распахиваю ему оболочку себя и стпновлюсь чаячьим воплем, где-то там. и ощущаю ЭТО. то, что можно почувствовать только в августе. то томительно-неправильное, чуждое, тоскливое и пугающее. пьянящее городскими аккордами дороги и поездов - в пустоте, в темноте, глубоко под ногами, оглушающее концертом жестяных мусорных баков и людей-жестянок. странное. то, чего хочется. быть чужой среди чужих, чем-то новым в чём-то новом. с завязанными глазами ощупывая предметы мокрыми солёными пальцами. ощущая иглы свернувшегося в животе ежа, распирающий грудь испуг, похожий на влюблённость. вязкое, таинственное - синее ночное небо в форточку, обжигающее холодом. ощущая заливающую щёки краску, держа обмякшее тело-бумажку на ниточке и глядя в подзорную трубу глаз. весь мир так далёк. в ловушке "пути-назад-нет" в ловушке "ступенька вверх" в ловушке, манящей ароматами, сжимающейся решёткой пальцев вокруг горла. выворачиваясь наизнанку внутри себя и видя большее сквозь повязку. исходясь желанием странного. нового. чужого. безнравственно-чистого воплощения снов.